Схимонах о. Макарий и его воспитание в обители под руководством о. Иеронима. курсив
Краткое содержание
Отправление на родину слуги Евграфа и письмо к матери с просьбою наградить его 500 р., выдать ему весь мирской костюм и выкупить Евграфа из крепостной зависимости.
Первые послушания о. Макария и его иноческая келейная жизнь. Переписка с матерью и характеристика на основании этой переписки дум и чувств молодого схимонаха. Руководство о. Иеронима в первых опытах аскетических подвигов о. Макария. Борьба с мыслями о прошлом и старание помириться с суровою действительностью.
Изнеожете в этой борьбе и обращение к матери за молитвой об укреплении его в иноческих подвигах. Любовь к матери и семье и стремление о. Макария «увлечь своих родителей в мир на высоте».
Советы матери часто причащаться Св. Таин, читать непрестанно молитвы, оставить семейные хлопоты, раздавать бедным милостыню. Совет отцу устроить странноприимный дом в Туле и настойчивость с этим советом. Побуждение отца и других членов своей семьи к пожертвованиям на нужды Пантелеймоновской обители. Приглашение отца и братьев лично удостовериться в насущных потребностях обители. Отношение о. Макария к внешним событиям. Крымская война и волнения по этому поводу среди русской братии в Пантелеймоновском монастыре. Попытка о. Серафима выехать в Россию и ее неудачи. Успокоение братии старцами обители напоминанием им об обетах монашеских. Тяжелое положение монастыря во время крымской войны. Рукоположение о. Макария в иеродиакона и иеромонаха и назначение его вторым духовником русской братии Пантелеймоновской обители. Разделение труда между двумя духовниками и отношения их друг к другу. Искусы и воспитательный меры о. Иеронима по отношению к о. Макарию для выработки характера и для подготовления его к будущему положению игумена русской афонской обители. Примеры подобных искусов со слов К. Леонтьева и на основании рассказов очевидцев. Редкая привязанность о. Макария к своему старцу о. Иерониму и тяжелая скорбь после его потери.
В конце января здоровье о. Макария заметно стало улучшаться, хотя лихорадочные пароксизмы еще продолжались, и он «сидел в келье безвыходно». Отправив своего спутника Евграфа на родину, крайне тяготившегося монастырскою жизнью, о. Макарий послал на имя матери письмо, в котором делает его собственником своего богатого и щегольского гардероба[80] и просит мать «походатайствовать перед батюшкой, по данному им слову прежде и на смертном одре, наградить его пятьюстами рублями серебром».
«Вы знаете, — пишет о. Макарий в оправдание своей просьбы, — я всегда был расположен, да я вам говорил часто, что он заслуживал, и в дороге он был для меня хорошим спутником и во время болезни был очень необходим, особо по новости в обители».
Ту же просьбу он повторяет в письме от 3 апреля 1852 г. и почти теми же словами. Мать согласилась[81] «успокоить его на счет награды и откупа Евграфа», который потом действительно был удовлетворен во всех отношениях[82] и даже выкуплен от крепостной зависимости[83].
К маю о. Макарий значительно уже оправился и с усердием принялся за исполнение правил монашеской жизни. Посещая храм, он в то же время «ходил на все общия послушания, — более же виноград сажать».
Сверх этого, ему «дали на руки библиотеку»[84], в которой он любил проводить время за чтением душеспасительных книг. К этим послушаниям несколько позже присоединили новое, особенно нравившееся о. Макарию, — это быть кононархом за всяким богослужением[85].
Молодой монах, преданный всей душой исполнению своего долга, с глубокого утра до поздней ночи, был занят, «не видел как идут дни» и лишь мечтал о том, чтобы «Господь своею милостию не оставил, промчал дни — и поскорее за гроб»[86].
Новость положения нравилась молодому восторженному иноку, хотя шаги его на этом новом пути были робки и не лишены скорбей, посреди которых он находил утешение в опытном и горячо его полюбившем духовнике о. Иерониме.
«Благодарю Бога, я не скучаю, пишет о. Макарий своей доброй и плачущей слезами радости и умиления матери, — и часто утешаюсь своею жизнию. Что Бог даст далее, а теперь я спокоен. Бывают скорби искушения, бури помыслов, но духовнш утешает и разрешает недоумение. Для тела здесь выгоды мало, но для души — раздолье»[87].