Относительно детства, воспитания вне дома и религиозного воспитания дома под руководством матери Феодосьи Петровны о. Макарием сообщаются самые подробные сведения в его автобиографии.
Это воспитание было обычное в начале истекшого столетия в купеческих благочестивых семействах, в сожалению, ныне редко практикуемое и в этом сословии.
В виду интереса вообще и в частности из желания уяснить себе под какими воздействиями жизни шло детское и юношеское воспитание о. Макария, мы остановимся со вниманием на этом моменте его автобиографии и сделаем из нее более или менее подробные извлечения.
«Обычно мы вставали, — рассказывает о. Макарий, — ежедневно в 7 часов, потом нас заставляли молиться по лестовке. Этим заправляла покойная наша матушка. Нас собирали в гостиную, где была ее благословенная икона Владимирской Божией Матери.
Там она становилась сзади, а мы все впереди. Каждый должен был сотворить крестное знамение и поклон прилично; рассеянность, невнимание к делу, были наказываемы чем-либо, или прибавлением какой-нибудь молитвы или отнятием одного сухаря за чаем, или целой чашки чаю.
По окончании молитвы, мы приветствовали родителей с добрым утром, и потом собирались к чаю отец, мать и нас четверо. Нам давалось по две чашки чаю или по три, кто хотел, но не больше, в скоромные дни — три сухаря, а в постные — белый хлеб тоже по три ломтика.
Затем отправляли нас в школу, с человеком. Пришедши в школу после приветствия учителя и его жены, исключительно двое мы (т. е. еще брат его Петр Иванович - Высказывание о жизни) обязаны были прочитать кафизму Псалтири. Это (делалось), по настоянию отца, чтобы мы, занимаясь другими науками, не забывали и слова Божия. Потом принимались за свой урок, заданный на дом.
Таков был обычай. Из арифметики мы должны были подать задачу какому-нибудь старшему ученику, который проверял ее и, если находил верною, докладывал о исправности, за что получали одобрение и затем был выслушиваем заданный урок из катехизиса или грамматики, если же арифметическая задача была не исполнена, то над нею продолжали трудиться. Затем приближалось время обеда.
В 12 часов мы обедали. Почти все мальчики оставались обедать в школе, хотя некоторые и недалеко жили. Тут мы иногда появлялись обедом, у кого что есть лишнее. У нас было обычно каждому половина франзали, если день скоромный — мясо: телятина или птичье, весьма редко бифштекс, пузырь молока и еще что-нибудь или пирожное или фрукты, а в постный день полхлеба, по куску рыбы и икры. Потом нам давалось погулять час.
Под нашими окошками был запустелый садик, в котором мы собирались и играли в „гуси-лебеди“... К 2 часам все собирались в класс, и сейчас начиналось чистописание под диктовку... и продолжалось писание 2 часа. Остальной час задавались задачи. Кто учился рисованию, тот что-нибудь чертил. В 5 часов или 5.30; мы распускались. Приходя домой с человеком, который тоже за нами приходил, мы должны были отдать отчет о своем учении.
На это были даваемы особые записки каждому из нас — одобрительные или нет: конечно, по этим запискам мы и принимались с похвалой или бранью. После того давался нам чай в таких же порциях, как утром, и — после — если было лето — давались какие-нибудь ягоды по чайной чашке. Потом принимались за уроки или отделку своей задачи. Если удавалось ее скоро кончить, то мы успевали еще выйти на балкон и погулять.
В 10 часов садились кушать. Умеренность соблюдалась всегда и разговаривать, кроме отца и матери, никто не мог, разве когда спрашивали кого о чем. И если замечалась какая-нибудь шалость, то тотчас же делалось увольнение из-за стола. Покушав, мы опять отправлялись на молитву, в сопровождении матушки.
А батюшка, хотя и с нами молился, но поспешно, от этого у них нередко были перебранки с матушкою: она его упрекала в поспешности, а он ее в медленности».
Очерк жизни и деятельности игумена священно-архимандрита Макария Сушкина - ред и доп. портал Высказывания о жизни
(Житие этого афонского старца публикуется впервые)