Высказывания о древней Москве

Древняя Москва - Это был небольшой город, который тогда мало походил на столицу европейского государства. Белокаменные стены, построенные еще при князе Дмитрии Донском, опоясывали Боровицкий холм и определяли границы Московского Кремля...

И будет яко древо насаждение при исходящих вод,
еже плод свой даст во время свое.
(Пс. 1; 3)

Афон Новости

[B](Публикуется впервые)


Москва был небольшой город, который тогда мало походил на столицу европейского государства. Белокаменные стены, построенные еще при князе Дмитрии Донском, опоясывали Боровицкий холм и определяли границы Московского Кремля.

К середине века белокаменные укрепления так и остались недостроенными, поэтому татары постоянно приступали к этим малозащищенным участкам Кремля и создавали реальную угрозу для захвата Москвы. Сейчас Кремль нам кажется небольшим, а в XV веке в часы опасности за его стенами укрывалось население целого города.

Кремль был своего рода городом в городе. Его низинная часть, расположенная у подошвы и по склонам холма, называлась Подолом.

Она была густо заселена: здесь располагались дворы служилых людей, купцов, великокняжеских слуг, а также хозяйственные дворы великого князя и его бояр. В черте кремлевских стен находились даже дворы и мастерские ремесленников, обслуживавших великого князя и знатных людей. На вершине холма стояли великокняжеский дворец и терема удельных князей, бояр; здесь же размещались владения митрополита, священников кремлевских соборов.

Дворы были окружены высокими заборами, они представляли собой целые усадьбы с жилыми домами, садами, огородами, житницами и амбарами. Усадьбы образовывали улицы. Некоторые из них выступали из порядка домов и иногда практически загораживали улицу. Большая, главная, улица Кремля вела от Боровицких ворот к Фроловским, на этой улице стояла церковь во имя святителя Николая Чудотворца.

Иметь двор в Кремле было почетно, бояре и служилые люди всегда с неудовольствием воспринимали переселение из Кремля в другие части города. В Кремле все жили довольно тесным миром, хорошо знали друг друга и разговаривали на ты. Где стоял в то время двор Майковых, предков Нила Сорского, мы не знаем. В XVII веке Майковы жили в Китай-городе. Но можно предположить, что в XV столетии семья государева дьяка размещалась в Кремле, ведь дьяк всегда должен быть под рукой для исполнения огромного числа всевозможных поручений.

Москва времени Василия Темного практически вся была деревянной, средств на каменное строительство не хватало. Частная каменная застройка в городе началась только в 80-х годах XV века. Даже великокняжеский дворец оставался деревянным, за исключением нескольких каменных палат. Во дворце у княгини был златоверхий терем, обращенный к берегу и потому называвшийся набережным. Парадный вход в терем украшало двухэтажное крыльцо-рундук с резными колонками-балясинами

В 1393-1394 годах в покоях великой княгини выстроили каменную церковь в честь Рождества Пресвятой Богородицы (на сенях) с приделом святого Лазаря. Набережная палата великого князя, вероятно, была каменной. В свое время ее страннолепно расписал подписью незнаемою знаменитый византийский иконописец Феофан Грек, много работавший на Руси.

Он же нарисовал саму Москву на стене дворца у князя Владимира Андреевича Храброго, героя Куликовской битвы. Его двор стоял рядом с ве-ликокняжеским дворцом.


Кремль был не только великокняжеской резиденцией, но и церковным центром. Здесь стояли монастыри - Чудов, Спасский, Вознесенский - и размещались подворья крупнейших русских обителей: Троице-Сергиевой, Кирилло-Белозерской и Симоновой. Центром Кремля стала Соборная площадь, которая в первой половине XV столетия еще не была столь парадной и торжественной, какой мы ее знаем сегодня. Тогда на Соборной площади стояли небольшие каменные церкви, некоторым из них исполнилось уже больше сотни лет: Успенский собор, церковь Благовещения и храм Архангела Михаила.

Успенский собор находился на самой высокой точке кремлевского холма: в народе его прозвали церковью Успения что в Маковце, то есть на маковице, на макушке. Он царил над невысокими деревянными постройками, выделяясь белизной и мощью известняковых стен, украшенный изящными резными поясами из семилепестковых пальмет и балясинок.

Этот одноглавый храм с тремя притворами был по-строен и освящен еще при Иване Калите - 15 августа 1327 года, осенью 1329 года к нему пристроили придел - крошечную церковь в честь Поклонения веригам апостола Петра. Здесь в каменной гробнице покоились мощи святителя Петра.


Рядом с Успенским собором возвышалась главная московская колокольня, также построенная при Иване Калите. Она представляла собой восьмигранную белокаменную баш ню. Верхнюю часть башни прорезали арки, в пролетах которых размещались большие и малые колокола. В нижней части башни князь Иван Данилович велел устроить маленькую церковь во имя своего небесного покровителя - святого Иоанна Лествичника. По названию этой церкви москвичи издавна называли колокольню Иван Великий

Каменный храм во имя архангела Михаила был построен в 1333 году Иваном Калитой по обету - в благодарность за избавление Руси от голода, вызванного рослой (пошедшей в рост и не давшей зерен) рожью. Он служил усыпальницей для князей Московской Руси.

Комментарии

Всего: 3 комментария
#1 | yakubnp »» | 07.09.2011 23:28
Прочитав эту статью, словно окунулся в былые и далёкие годы древней Москвы!
1
#2 | Юра »» | 25.11.2012 21:46

Из русской поэзии начала XIX конца XX вв.
А. Полежаев. Новодевичий монастырь (1825)
А. Пушкин. Евгений Онегин. Из главы VII (1827—1828)
Н. Языков. Ау! (1831)
М. Лермонтов. «Москва, Москва! Люблю тебя как сын» (1835—1836)
Ф. Глинка. Москва (1840)
К. Павлова. Н. М. Языкову: Ответ (1840)
М. Дмитриев. Поклонная гора (1845)
М. Дмитриев. Московская жизнь (1845)
А. Майков. Москве: В день столетия Московского университета (1855)
Н. Некрасов. Дружеская переписка Москвы с Петербургом: 2. Петербургское послание (1859)
К. Бальмонт. Благовещенье в Москве (1903)
Вяч. Иванов. Москва (1904)
И. Бунин. В Москве (1906)
А. Блок. «Все это было, было, было» (1909)
В. Брюсов. «Я знал тебя, Москва» (1909)
М. Цветаева. Домики старой Москвы (1911—1912)
В. Ходасевич. По бульварам (1918)
В. Казин. «Пусть другим Тверские приглянулись» (1925)
И. Северянин. Стихи Москве (1925)
О. Мандельштам. «Сегодня можно снять декалькомани» (1931)
А. Ахматова. Третий Зачатьевский (1940)
М. Лисянский. Моя Москва (1941—1942)
Б. Пастернак. Земля (1946)
А. Фатьянов. Над Москвой-рекой звезды светятся (1959)
Б. Окуджава. Песенка об Арбате (1959)
И. Волгин. «Названия московских мест для моего привычны слуха" (1973)
В. Соколов. «Какая маленькая ты у нас, Москва!» (1979)
О. Дмитриев. Московский пилигрим (1980)
Н. Никишин. «Москва. России красное крыльцо» (1985)
А. Вознесенский. «Переулочек» (1999)


Олег Газманов
Москва! Звонят колокола!


Александр Полежаев

НОВОДЕВИЧИЙ МОНАСТЫРЬ
Привет тебе, Девичье поле,
С твоей обителью святой,
Где девы юные в неволе
Проводят век печальный свой.
Какой окрест прелестный вид
Красой природною блестит...
Взгляни: сребристыми струями
Москва-река в брегах течет.
Чернеет лодка с рыбаками
И быстро вдоль реки плывет;
А там, внизу ее зыбей,
Тащатся сети рыбарей;
Среди прибрежной луговины
Рога пастушечьи трубят
Вдаль Воробьевых гор вершины
С зеленой рощей взор манят
Прохладно утренней порою.
Аврора гаснет; а потом
Выходит солнце за горою
На небе чистом, голубом;
Пернатых хор его встречает
Веселой песнею, живой,
А Феб лучи свои бросает
Над очарованной землей;
От них брега реки златятся,
И рыбы в струйках веселятся,
Плывя по зыбкому стеклу
На дно к янтарному песку.
Волшебный край очарованья,
Твои бесчисленны красы!
С душой, исполненной мечтанья,
Один, в полдневные часы,
Там, там, под тению дерев,
Внимал я иволги напев,
И шум нагорного потока,
И говор листьев надо мной,
И песни девы одинокой,
Пленяло все меня собой...


1825


Александр Пушкин

ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН
Глава VII

XXXVI


Но вот уж близко. Перед ними
Уж белокаменной Москвы,
Как жар, крестами золотыми
Горят старинные главы.
Ах, братцы! как я был доволен,
Когда церквей и колоколен,
Садов, чертогов полукруг
Открылся предо мною вдруг!
Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!!


XXXVII


Вот, окружен своей дубравой,
Петровский замок. Мрачно он
Недавнею гордится славой.
Напрасно ждал Наполеон,
Последним счастьем упоенный,
Москвы коленопреклоненной
С ключами старого Кремля:
Нет, не пошла Москва моя
К нему с повинной головою.
Не праздник, не приемный дар,
Она готовила пожар
Нетерпеливому герою.
Отселе, в думу погружен,
Глядел на грозный пламень он.


XXXVIII


Прощай, свидетель падшей славы,
Петровский замок. Ну! не стой,
Пошел! Уже столпы заставы
Белеют; вот уж по Тверской
Возок несется чрез ухабы.
Мелькают мимо будки, бабы,
Мальчишки, лавки, фонари,
Дворцы, сады, монастыри,
Бухарцы, сани, огороды,
Купцы, лачужки, мужики,
Бульвары, башни, казаки,
Аптеки, магазины моды,
Балконы, львы на воротах
И стаи галок на крестах.


XXXIX. XL


В сей утомительной прогулке
Проходит час-другой, и вот
У Харитонья в переулке
Возок пред домом у ворот
Остановился. К старой тетке,
Четвертый год больной в чахотке,
Они приехали теперь.
Им настежь отворяет дверь,
В очках, в изорванном кафтане,
С чулком в руке, седой калмык.
Встречает их в гостиной крик
Княжны, простертой на диване.
Старушки с плачем обнялись,
И восклицанья полились.

Новая Москва (1938)


1827—1828


Николай Языков

АУ!
Я здесь! – Да здравствует Москва!
Вот небеса мои родные!
Здесь наша матушка-Россия
Семисотлетняя жива!
Здесь все бывало: плен, свобода,
Орда, и Польша, и Литва,
Французы, лавр и хмель народа,
Все, все!.. Да здравствует Москва!

Какими думами украшен
Сей холм давнишних стен и башен,
Бойниц, соборов и палат!
Здесь наших бед и нашей славы
Хранится повесть! Эти главы
Святым сиянием горят!
О! проклят будь, кто потревожит
Великолепье старины;
Кто на нее печать наложит
Мимоходящей новизны!
Сюда! на дело песнопений,
Поэты наши! Для стихов
В Москве ищите русских слов,
Своенародных вдохновений!


1831

Михаил Лермонтов


* * *

Москва, Москва!.. люблю тебя как сын,
Как русский, – сильно, пламенно и нежно!
Люблю священный блеск твоих седин
И этот Кремль зубчатый, безмятежный.
Напрасно думал чуждый властелин
С тобой, столетним русским великаном,
Померяться главою и – обманом
Тебя низвергнуть. Тщетно поражал
Тебя пришлец: ты вздрогнул – он упал!
Вселенная замолкла... Величавый,
Один ты жив, наследник нашей славы.


Ты жив!.. Ты жив, и каждый камень твой –
Заветное преданье поколений...


1835—1836


Федор Глинка

МОСКВА
Город чудный, город древний.
Ты вместил в свои концы
И посады, и деревни,
И палаты, и дворцы!

Опоясан лентой пашен,
Весь пестреешь ты в садах:
Сколько храмов, сколько башен
На семи твоих холмах!..


Исполинскою рукою
Ты, как хартия, развит,
И над малою рекою
Стал велик и знаменит!


На твоих церквах старинных
Вырастают дерева:
Глаз не схватит улиц длинных...
Это матушка-Москва!


Кто, силач, возьмет в охапку
Холм Кремля-богатыря?
Кто собьет златую шапку
У Ивана-звонаря?..
Кто царь-колокол подымет?
Кто царь-пушку повернет?
Шляпы кто, гордец, не снимет
У святых в Кремле ворот?!


Ты не гнула крепкой выи
В бедовой своей судьбе:
Разве пасынки России
Не поклонятся тебе!..


Ты, как мученик, горела,
Белокаменная!
И река в тебе кипела
Бурнопламенная!


И под пеплом ты лежала
Полоненною,
И из пепла ты восстала
Неизменною!..


Процветай же славой вечной,
Город храмов и палат!
Град срединный, град сердечный,
Коренной России град!


1840

Каролина Павлова


Н. М. ЯЗЫКОВУ
Ответ

Невероятный и нежданный
Слетел ко мне певца привет,
Как лавра лист благоуханный,
Как южных стран прелестный цвет.
Там вы теперь – туда, бывало,
Просилась подышать и я,
И я мечтою улетала
В те благодатные края.
Но даром не проходит время,
Мне принесло свой плод оно,
И суетных желаний бремя
Я с сердца сбросила давно.
И примирилась я с Москвою,
С отчизной лени и снегов:
Везде есть небо над главою,
Везде есть много чудных снов;
Везде проходят звезды мимо,
Везде напрасно любишь их,
Везде душа неукротимо
В борьбах измучится пустых.
О Риме ныне не тоскуя,
Москве сравненьем не вредя,
Стихи здесь русские пишу я
При шуме русского дождя.
Покинув скромную столицу
Для полугородских полей,
Шлю из Сокольников я в Ниццу
Дань благодарности моей –
Слова сердечного ответа
В родной, далекой стороне
За сладкозвучный дар поэта,
За вспоминанье обо мне.


1840


Михаил Дмитриев

ПОКЛОННАЯ ГОРА
Там, на покатой горе, зеленели когда-то три дуба!
Хищный орел залетел и, усевшись под теми дубами,
Взглядом кровавым в добычу впился и готовил уж когти!
Был бы пир; да спалило грозою могучие крылья,
Перья ветер разнес, и засыпало зимним их снегом!

Там, за Москвой, на Поклонной горе зеленели те дубы!
Не орлу с той горы, а пришельцу-вождю легионов
Наша предстала Москва с золотыми своими верхами;
И, простершись во всю широту, ожидала безмолвно,
Жертва смиренная, жертва святая, да суд совершится!


А по полям шли полки, громовые катились орудья;
Двадцать народов теснились вокруг с знаменами Европы;
Двигалось все, и неслось, и жадно вторгалось; но страшно
Было идти им вдоль улиц безлюдных, безмолвных и слушать
В той тишине только топот копыт бесподковных их кoней!


Здесь, из-под этих дубов, он смотрел, выжидая посольства,
Наших сенаторов ждал, и бояр, и сердился, и кликал;
Только они не пришли, и торжественной не было встречи!
Правда, Москву в ту же ночь осветили и мы, да пожаром!
Сильный с тех пор под землей; а природа все вновь зеленеет!


О! как любил я смотреть в тишине на эти три дуба!
В тихом вечернем сиянье они – так мирно стояли!
Он же, под тению их, озиравший, как демон, святыню,
Не видал над своей головой, что звезда его гаснет!
Мрачно сошел он с горы; не сошел он с утеса Елены!


1 августа 1845 г.


Михаил Дмитриев

МОСКОВСКАЯ ЖИЗНЬ
Вам ли описывать нашу Москву? – Вы
в Москве чужеземцы!
Где ее видели вы? – На бале, в театре и в парке!
Знаете ль вы, что Москва? – То не город, как прочие грады;
Разве что семь городов, да с десятками сел и посадов!
В них-то что город, что норов; а в тех деревнях свой обычай!

Крепости мрачны везде; их высокие стены и башни
Грозны, как силы оплот, и печальны, как воли темница;
Кремль же седой наш? старик – величав, а смотрите, как весел!
Где его рвы и валы? – Да завалены рвы под садами;
Срыты валы – и на них, как зеленая лента, бульвары.


Вместо кипучей жизни столиц, паровой и машинной,
В нашей Москве благодатной – дышит несколько жизней:
Пульс наш у каждого свой; не у всех одинаков он бьется!
Всякий по-своему хочет пожить; не указ нам соседи!
Любим мы русский простор; и любим домашнюю волю!


Там, на Кузнецком мосту, блеск и шум, и гремят экипажи;
А за тихой Москвою-рекой заперты все воротa!
Там, на боярской Тверской, не пробил час привычный обеда;
А на Пресне, откушав давно, отдохнули порядком,
И кипит самовар, и сбираются нa вечер гости!


Много у нас есть чудес, и редкостей царских палата;
Веселы бaлы зимой и роскошны богатых обеды;
Живы у нас по летам и по рощам и в парке гулянья;
Но не узнаешь семьи, не сроднясь, не вошедши
в ту семью:
Так не узнаешь Москвы, не привыкнувши к жизни московской!


Что же вините вы нас, что лицом мы на вас не похожи?
Есть на московских на всех, говорят, отпечаток особый!
То ли нам ставить в укор, что у нас есть свой нрав и обычай?
Вы на монете глядите сперва: сохраняет ли штемпель;
Мы – настоящий ли вес; да посмотрим, какая и проба!


17 июля 1845 г.


Аполлон Майков

МОСКВЕ
В день столетия Московского университета

Давно цари России новой,
Оставив стольный град Москвы,
В равнинах Ингрии суровой
Разбили лагерь у Невы;
Но духом ты, Москва, не пала
И, древнею блестя красой,
Ты никогда не перестала
Быть царства нашего душой.
Твой дух в одно его скрепляет;
Любовь к отчизне, как струя,
От сердца к сердцу пробегает
По целой Руси из Кремля.
Но ту любовь, с которой дикой
Пустыню любит – ты слила
С огнем науки и великой
О Руси мыслью облекла.
Связав минувшее с грядущим,
Забвенье с предков ты сняла,
И поколеньям ныне сущим
Ты мысль отечества дала.
Оно – в той вере величавой,
Что Русь живет в моей груди;
Что есть за мной уж много славы
И больше будет впереди;
Что в доле темной или громкой
Полезен родине мой труд
И что дела мои – потомки
Благословят иль проклянут...
Москва! в слезах подъемлю руки
К тебе, как к матери дитя,
В день драгоценный для науки,
В день приснославный для тебя!
О, пусть кричат трибуны злые –
Мы верим сердцу своему
Жива Москва – сильна Россия,
И Божий свет рассеет тьму!



1855


Николай Некрасов

ДРУЖЕСКАЯ ПЕРЕПИСКА
МОСКВЫ С ПЕТЕРБУРГОМ

2. Петербургское послание

Ты знаешь град заслуженный и древний,
Который совместил в свои концы
Хоромы, хижины, посады и деревни,
И храмы Божии, и царские дворцы?
Тот мудрый град, где, смелый провозвестник
Московских дум и английских начал,
Как водопад бушует «Русский вестник»,
Где «Атеней»как ручеек журчал.
Ты знаешь град? – Туда, туда с тобой
Хотел бы я укрыться, милый мой!



Ученый говорит: «тот град славнее Рима»,
Прозаик «сердцем родины»зовет,
Поэт гласит: «России дочь любима»,
И «матушкою»чествует народ.
Недаром, нет! Невольно брызжут слезы
При имени заслуг, какие он свершил:
В 12-м году такие там морозы
Стояли, что француз досель их не забыл.
Ты знаешь град? – Туда, туда с тобой
Хотел бы я укрыться, милый мой!



Достойный град! Там Минин и Пожарский
Торжественно стоят на площадu.
Там уцелел остаток древне-барский
У каждого патриция в груди.
В купечестве, в сословии дворянском
Там бескорыстие, готовность выше мер:
В последней ли войне, в вопросе ли крестьянском –
Мы не один найдем тому пример...
Ты знаешь град? – Туда, туда с тобой
Хотел бы я укрыться, милый мой!



Волшебный град! Там люди в деле тихи,
Но говорят, волнуются за двух,
Там от Кремля, с Арбата и с Плющихи
Отвсюду веет чисто русский дух;
Все взоры веселит, все сердце умиляет,
На выспренный настраивает лад –
Царь-колокол лежит, царь-пушка не стреляет,
И сорок сороков без умолку гудят.
Волшебный град! – Туда, туда с тобой
Хотел бы я укрыться, милый мой!




Правдивый град! Там процветает гласность,
Там принялись науки семена,
Там в головах у всех такая ясность,
Что комара не примут за слона.
Там, не в пример столице нашей невской,
Подметят все – оценят, разберут:
Анафеме там предан Чернышевский
И Кокорева ум нашел себе приют!
Правдивый град! – Туда, туда с тобой
Хотел бы я укрыться, милый мой!



Мудреный град! По приговору сейма
Там судятся и люди и статьи;
Ученый Бабст стихами Розенгейма
Там подкрепляет мнения свои,
Там сомневается почтеннейший Киттары,
Уж точно ли не нужно сечь детей?
Там в Хомякове чехи и мадьяры
Нашли певца народности своей.
Мудреный град! – Туда, туда с тобой
Хотел бы я укрыться, милый мой!



Разумный град! Там Павлов Соллогуба,
Байборода Крылова обличил,
Там Шевырев был поражен сугубо,
Там сам себя Чичерин поразил.
Там, что ни муж, – то жаркий друг прогресса,
И лишь не вдруг могли уразуметь:
Чтo на пути к нему вернее – пресса
Или умно направленная плеть?
Разумный град! – Туда, туда с тобой
Хотел бы я укрыться, милый мой!



Серьезный град!.. Науку без обмана,
Без гаерства искусство любят там,
Там область празднословного романа
Мужчина передал в распоряженье дам.
И что роман? Там поражают пьянство,
Устами Чаннинга о трезвости поют.
Там люди презирают балаганство
И наш «Свисток»проклятью предают!
Серьезный град! – Туда, туда с тобой
Нам страшно показаться, милый мой!



1859


Константин Бальмонт

БЛАГОВЕЩЕНЬЕ В МОСКВЕ
Благовещенье и свет,
Вербы забелели.
Или точно горя нет,
Право, в самом деле?
Благовестие и смех,
Закраснелись почки.
И на улицах, у всех
Синие цветочки.

Сколько синеньких цветков,
Отнятых у снега.
Снова мир и свеж и нов,
И повсюду нега.

Вижу старую Москву
В молодом уборе.
Я смеюсь и я живу,
Солнце в каждом взоре.

От старинного Кремля
Звон плывет волною.
А во рвах живет земля
Молодой травою.

В чуть пробившейся траве
Сон весны и лета.
Благовещенье в Москве,
Это праздник света!

1903


Вячеслав Иванов

МОСКВА
Влачась в лазури, облака
Истомой влаги тяжелеют.
Березы никлые белеют,
И низом стелется река.
И Город-марево, далече
Дугой зеркальной обойден, –
Как солнца зарных ста знамен –
Ста жарких глав затеплил свечи.

Зеленой тенью поздний свет
Текучим золотом играет;
А Град горит и не сгорает,
Червонный зыбля пересвет,

И башен тесною толпою
Маячит, как волшебный стан,
Меж мглой померкнувших полян
И далью тускло-голубою:

Как бы, ключарь мирских чудес,
Всей столпной крепостью заклятий
Замкнул от супротивных ратей
Он некий талисман небес.


1904


Иван Бунин

В МОСКВЕ
Здесь, в старых переулках за Арбатом,
Совсем особый город... Вот и март.
И холодно и низко в мезонине,
Немало крыс, но по ночам – чудесно.
Днем – ростепель, капели, греет солнце,
А ночью подморозит, станет чисто,
Светло – и так похоже на Москву,
Старинную, далекую. Усядусь,
Огня не зажигая, возле окон,
Облитых лунным светом, и смотрю
На сад, на звезды редкие... Как нежно
Весной ночное небо! Как спокойна
Луна весною! Теплятся, как свечи,
Кресты на древней церковке. Сквозь ветви
В глубоком небе ласково сияют,
Как золотые кованые шлемы,
Головки мелких куполов...

1906


Александр Блок

* * *


Все это было, было, было,
Свершился дней круговорот.
Какая ложь, какая сила
Тебя, прошедшее, вернет?

В час утра, чистый и хрустальный,
У стен Московского Кремля,
Восторг души первоначальный
Вернет ли мне моя земля?

Иль в ночь на Пасху, над Невою,
Под ветром, в стужу, в ледоход –
Старуха нищая клюкою
Мой труп спокойный шевельнет?

Иль на возлюбленной поляне
Под шелест осени седой
Мне тело в дождевом тумане
Расклю`ет коршун молодой?

Иль просто в час тоски беззвездной,
В каких-то четырех стенах,
С необходимостью железной
Усну на белых простынях?

И в новой жизни, непохожей,
Забуду прежнюю мечту,
И буду так же помнить дожей,
Как нынче помню Калиту?

Но верю – не пройдет бесследно
Все, что так страстно я любил,
Весь трепет этой жизни бедной,
Весь этот непонятный пыл.

1909


Валерий Брюсов

* * *


Я знал тебя, Москва, еще невзрачно-скромной,
Когда кругом пруда реки Неглинной, где
Теперь разводят сквер, лежал пустырь огромный
И утки вольные жизнь тешили в воде;


Когда поблизости гремели балаганы
Бессвязной музыкой, и ряд больших картин
Пред ними – рисовал таинственные страны,
Покой гренландских льдов, Алжира знойный сплин;


Когда на улице звон двухэтажных конок
Был мелодичней, чем колес жестокий треск,
И лампы в фонарях дивились, как спросонок,
На газовый рожок, как на небесный блеск;


Когда еще был жив тот «город», где героев
Островский выбирал: мир скученных домов,
Промозглых, сумрачных, сырых, – какой-то Ноев
Ковчег, вмещающий все образы скотов.


Но изменилось все! Ты стала, в буйстве злобы,
Все сокрушать, спеша очиститься от скверн,
На месте флигельков восстали небоскребы,
И всюду запестрел бесстыдный стиль – модерн...


1909


Марина Цветаева

ДОМИКИ СТАРОЙ МОСКВЫ
Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Всё исчезаете вы,
Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолка зеркала?

Где клавесина аккорды,
Темные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах,
Кудри, склоненные к пяльцам,
Взгляды портретов в упор...
Странно постукивать пальцем
О деревянный забор!


Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды, –
Грузные, в шесть этажей.


Домовладельцы – их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.


1911—1912


Владимир Ходасевич

ПО БУЛЬВАРАМ
В темноте, задыхаясь под шубой, иду,
Как больная рыба по дну морскому.
Трамвай зашипел и бросил звезду
В черное зеркало оттепели.

Раскрываю запекшийся рот,
Жадно ловлю отсыревший воздух, –
А за мной от самых Никитских ворот
Увязался маленький призрак девочки.


1918


Василий Казин

* * *

Пусть другим Тверские приглянулись.
Ну а мне, кажись, милей Кремля,
Скромница из тьмы московских улиц,
Улица Покровская моя.


Как меня встречают по-родному
Лица окон, вывесок, дверей
В час, когда домой или из дому
Я шагаю, полный дум, по ней!


Почеломкаться теснятся крыши,
Подбодрить стремятся этажи:
Ведь отсюда в шумный мир я вышел
Биться жизнью о чужую жизнь!


1925


Игорь Северянин

СТИХИ МОСКВЕ
Мой взор мечтанья оросили:
Вновь – там, за башнями Кремля, –
Неподражаемой России
Незаменимая земля.

В ней и убогое богато,
Полны значенья пустячки:
Княгиня старая с Арбата
Читает Фета сквозь очки...


А вот, к уютной церковушке
Подъехав в щегольском «купе»,
Кокотка оделяет кружки,
Своя в тоскующей толпе...


И ты, вечерняя прогулка
На тройке вдоль Москвы-реки!
Гранатного ли переулка
Радушные особняки...


И там, в одном из них, где стайка
Мечтаний замедляет лёт,
Московским солнышком хозяйка
Растапливает «невский лед»...


Мечты! вы – странницы босые,
Идущие через поля, –
Неповергаемой России
Неизменимая земля!


1925


Осип Мандельштам


* * *

Сегодня можно снять декалькомани,
Мизинец окунув в Москву-реку,
С разбойника Кремля. Какая прелесть
Фисташковые эти голубятни:
Хоть проса им насыпать, хоть овса...
А в недорослях кто? Иван Великий –
Великовозрастная колокольня –
Стоит себе еще болван болваном
Который век. Его бы за границу,
Чтоб доучился... Да куда там! Стыдно!

Река Москва в четырехтрубном дыме
И перед нами весь раскрытый город:
Купальщики-заводы и сады
Замоскворецкие. Не так ли,
Откинув палисандровую крышку
Огромного концертного рояля,
Мы проникаем в звучное нутро?
Белогвардейцы, вы его видали?
Рояль Москвы слыхали? Гули-гули!

Мне кажется, как всякое другое,
Ты, время, незаконно. Как мальчишка
За взрослыми в морщинистую воду,
Я, кажется, в грядущее вхожу,
И, кажется, его я не увижу...

Уж я не выйду в ногу с молодежью
На разлинованные стадионы,
Разбуженный повесткой мотоцикла,
Я на рассвете не вскочу с постели,
В стеклянные дворцы на курьих ножках
Я даже тенью легкой не войду.

Мне с каждым днем дышать все тяжелее,
А между тем нельзя повременить...
И рождены для наслажденья бегом
Лишь сердце человека и коня.

И Фауста бес – сухой и моложавый –
Вновь старику кидается в ребро
И подбивает взять почасно ялик,
Или махнуть на Воробьевы горы,
Иль на трамвае охлестнуть Москву.

Ей некогда. Она сегодня в няньках.
Все мечется. На сорок тысяч люле
Она одна – и пряжа на руках.

1931


Анна Ахматова

ТРЕТИЙ ЗАЧАТЬЕВСКИЙ
Переулочек, переул...
Горло петелькой затянул.

Тянет свежесть с Москва-реки,
В окнах теплятся огоньки.
Как по левой руке – пустырь,
А по правой руке – монастырь,


А напротив – высокий клен
Ночью слушает долгий стон.
Покосился гнилой фонарь –
С колокольни идет звонарь...


Мне бы тот найти образок,
Оттого что мой близок срок.


Мне бы снова мой черный платок,
Мне бы невской воды глоток.


1940


Марк Лисянский

МОЯ МОСКВА
Я по свету немало хаживал,
Жил в землянках, в окопах, в тайге,
Похоронен был дважды заживо,
Знал разлуку, любил в тоске.
Но Москвою привык я гордиться
И везде повторяю слова:
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!

Я люблю подмосковные рощи
И мосты над твоею рекой.
Я люблю твою Красную площадь
И кремлевских курантов бой.
В городах и далеких станицах
О тебе не умолкнет молва,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!


Мы запомним суровую осень,
Скрежет танков и отблеск штыков,
И в сердцах будут жить двадцать восемь
Самых смелых твоих сынов.
И врагу никогда не добиться,
Чтоб склонилась твоя голова,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!


1941—1942


Борис Пастернак

ЗЕМЛЯ
В московские особняки
Врывается весна нахрапом.
Выпархивает моль за шкапом
И ползает по летним шляпам,
И прячут шубы в сундуки.

По деревянным антресолям
Стоят цветочные горшки
С левкоем и желтофиолем,
И дышат комнаты привольем,
И пахнут пылью чердаки.


И улица запанибрата
С оконницей подслеповатой,
И белой ночи и закату
не разминуться у реки.


И можно слышать в коридоре,
Что происходит на просторе,
О чем в случайном разговоре
С капелью говорит апрель.


Он знает тысячи историй
Про человеческое горе,
И по заборам стынут зори
И тянут эту канитель.


И та же смесь огня и жути
На воле и в жилом уюте,
И всюду воздух сам не свой.
И тех же верб сквозные прутья,
И тех же белых почек вздутья
И на окне, и на распутье,
На улице и в мастерской.


Зачем же плачет даль в тумане
И горько пахнет перегной?
На то ведь и мое призванье,
Чтоб не скучали расстоянья,
Чтобы за городскою гранью
Земле не тосковать одной.


Для этого весною ранней
Со мною сходятся друзья,
И наши вечера – прощанья,
Пирушки наши – завещанья,
Чтоб тайная струя страданья
Согрела холод бытия.


1946


Алексей Фатьянов

НАД МОСКВОЙ-РЕКОЙ ЗВЕЗДЫ СВЕТЯТСЯ
Над Москвой-рекой
Звезды светятся.
Хорошо б с тобой
Нынче встретиться.
Я б тебе сказал
Слово нежное,
Шли бы площадью
Мы Манежною.


Вышли б к Пушкину
Мы по Горького,
Там бы встретились
С ясной зорькою.


Показалось бы
Дивной сказкою
Нам с тобой шоссе
Ленинградское.


Если любишь ты,
Черноокая,
Мы очнулись бы
Только в Соколе.


Оказалась бы
Трасса длинная
Не длинней ничуть,
Чем Неглинная.


1959


Булат Окуджава

ПЕСЕНКА ОБ АРБАТЕ
Ты течешь, как река. Странное
название!
И прозрачен асфальт, как в реке вода.
Ах, Арбат, мой Арбат,
ты – мое призвание.
Ты – и радость моя, и моя беда.

Пешеходы твои – люди не великие,
каблуками стучат – по делам спешат.
Ах, Арбат, мой Арбат,
ты – моя религия,
мостовые твои подо мной лежат.


От любови твоей вовсе не излечишься,
сорок тысяч других мостовых любя.
Ах, Арбат, мой Арбат,
ты – мое отечество,
никогда до конца не пройти тебя!


1959


Игорь Волгин

* * *
Названия московских мест
Для моего привычны слуха,
Как для иных привычен лес,
И ливня плеск, и шорох луга.

Огней московских перехлест
До моего доходит зренья,
Как до иных – мерцанье звезд
Над крайней улицей селенья.


Прости, родная сторона,
Что я меж новыми домами
Старинных улиц имена
Твержу застывшими губами.


Пусть все останется как есть.
Но мне с московского наречья
В иную речь не перевесть
Немую речь Замоскворечья.


1973


Владимир Соколов

* * *

Какая маленькая ты у нас, Москва!
Великий город на планете.
Здесь ни при чем какие-то слова
Про те твои заслуги или эти...
Какая маленькая ты у нас, Москва!


Среди высоких белоснежных башен
Стоишь, домами старыми кренясь,
Стоишь и будешь так стоять, крепясь.
Тебе их рост младенческий не страшен.
Такая маленькая ты у нас!


Глядишь на дом – исчезнуть он готов,
Как отслужив свое тепло и действо, –
Тебя, праматерь русских городов,
Мы бережем, как девочку семейства.


Мы бережем теперь. Не берегли
Тогда, когда пленительные храмы
Во имя отчей будущей земли
Среди великой всероссийской драмы
Взлетали к небу в громе и в пыли.


Два студента сдружились в борьбе.
Слово – колокол,
искра – к пожару!
С думой Герцен уходит к себе
На заре по Тверскому бульвару.


А в постройке классической той,
Где березы прильнули к фрамугам,
Пил отеческий воздух Толстой,
Дома кончив «Хожденье по мукам».


Рядом экспроприирован был
Особняк в пышном стиле «модерна».
Горький лестниц его не любил:
«Эх, во всем декадентство манерно!»


В размышлениях руки скрестив,
Не бросая на ветер ни фразы:
«Ты в безделье, мой друг, некрасив», –
Осуждает меня Тимирязев.


Я живу у Никитских ворот
И за будничной их суматохой
Вижу явственно створы ворот
Между нашей и прошлой эпохой.


Как прекрасна должна быть страна,
И какое грядущее прочить
Можно ей, если только одна
Так богата талантами площадь!


1979


Олег Дмитриев

МОСКОВСКИЙ ПИЛИГРИМ
Москва была не меньше, чем сейчас,
Когда по ней и конка не звенела –
Ну, много ли успеешь ты за час
Пройти пешком?
Вот в этом-то все дело...
Конечно, можно кликнуть мужика
И слушать, как поскрипывают санки.
И все ж
Была дорога далека
от Разгуляя, скажем, до Полянки,
Где проживал Григорьев Аполлон.
Он навещать друзей ходил,
Нимало
Огромным расстояньем не смущен.
К воротам Красным
Каждый день, бывало.
Он думы думал долгие свои
По мере одоления пространства,
Пересекая плотные слои
Купечества, дворянства и мещанства.
Мост прижимался к медленной реке,
Кремль проплывал величественно мимо,
И ветер, пролетая, по щеке
Погладил городского пилигрима.
Быть может, он отлынивал от дел?
Добавьте лень к другим его изъянам!
Но, видит Бог, что много он успел
В паломничестве этом непрестанном!
Как дерзновенно мыслилось ему,
Как много он решил вопросов тайных,
Размеренно идя сквозь кутерьму
Центральных улиц
И безлюдье – дальних.
В его глазах энергия жила,
В его движеньях чувствовалась сила.
Москва всегда великою была
И патриотов истинных ценила.
А ей в ответ надежду и мечту
Вручил мыслитель, рано постаревший...
Его мы оставляем на мосту
Идущим к дому.
А понаторевший
В передвиженьях
Нынешний москвич
К метро спешит с улыбочкой
простецкой,
Чтоб «Лермонтовской» станции достичь
Минут за двадцать
От «Новокузнецкой»!


1980


Николай Никишин

* * *

Москва – России красное крыльцо,
Москва – России красные ворота.
Тверской бульвар, Садовое кольцо.
И куполов литая позолота.


Ты вся – дворец, в тебе умов – палата,
Ты вся – творец, в тебе неизмеримы
И семь холмов, и пять морей, и свято
Для нас твое загадочное имя!
Твоя душа для всех как на ладони,
Но горе тем, кто вдруг ее обидит, –
И на театре вздыбленные кони –
Издалека их Медный всадник видит!


Благословенны лик твой и лицо,
Твоих часов торжественная нота!
Москва – для мира красное крыльцо!
Москва – для мира красные ворота!


1985


Андрей Вознесенский

ПЕРЕУЛОЧЕК
Я - вселенский полудурок,
бит Никиткой и тоской.
Вознесенский — переулок
меж Никитской и Тверской.
Невезенья квинтэссенция,
он не трасса, а тропа.
Здесь на Пасху Вознесенская
просияла Скорлупа.

Был он улицей Станкевича.
Нет Станкевича. Увы.
Переулок он теперича,
что привычней для молвы.

По нему, минуя мэрии
темно-красную парчу,
поклонитесь в век безверия
памятнику Ильичу -

Петру Ильичу Чайковскому,
что презревши суицид,
точно мучимый щекоткою,
на скамеечке сидит.

И красавица из местных,
не уехав в эмират,
в Вознесенской лавке крестик
сладко будет примерять.

С тьмой литературных урок
разберусь я вдругорядь.
Вознесенский переулок
не переименовать.

1999

0
#3 | Юра »» | 17.01.2013 20:36
Лучшие песни о советской Москве. В сентябре 1997 года телекомпания "Живые Новости" представила проект "Лучший город земли" на канале ОРТ по случаю празднования юбилея - 850-летия Москвы в День города. Данный фильм показывали только один раз поздно ночью (5 сентября 1997 года) и больше никогда не повторяли.


В него вошли 12 песен о Москве:
1. "Москва майская", музыка - Д.Покрасс, стихи - В.Лебедев-Кумач, исп. - В.Бунчиков и В.Нечаев
2. "Песня старого извозчика", музыка - Н.Богословский, стихи - Я.Родионов, исп. - Л.Утесов
3. "Песня о Москве", музыка - Т.Хренников, стихи - В.Гусев
4. "Москвичи", музыка - А.Эшпай, стихи - Е.Винокуров, исп. - М.Бернес
5. "Дорогие москвичи", музыка - И.Дунаевский, стихи - В.Масс и М.Червинский, исп. - Л.Утесов и Э.Утесова
6. "Подмосковные вечера", музыка - В.Соловьев-Седой, стихи - М.Матусовский, исп. - Г.Отс
7. "Лучший город земли", музыка - А.Бабаджанян, стихи - Л.Дербенев, исп. - М.Магомаев
8. "Ночной разговор", музыка - М.Фрадкин, стихи - В.Лазарев, исп. - В.Трошин
9. "А у нас во дворе...", музыка - А.Островский, стихи - Л.Ошанин, исп. - И.Кобзон
10. "До свидания, Москва", музыка - А.Пахмутова, стихи - Н.Добронравов, исп. - Т.Анциферова и Л.Лещенко
11. "Песенка об Арбате", Булат Окуджава
12. "Моя Москва", музыка - И.Дунаевский, стихи - М.Лисянский и С.Агранян, исп. - Ю.Гуляев

0
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© afonnews.ru 2011 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU Афон Старец СИМЕОН АФОНСКИЙ статистика