Очерк жизни Макария Сушкина:
Воспитание детей в Великий пост
«Квартира наша была на Васильевском острове в первой кадетской линии, между малым и средним проспектами. В доме купца Голубина, в приходе церкви св. Екатерины, возле самой церкви.
Каждое воскресенье летом к всенощному бдению мы обязаны были ходить и становиться вместе с отцом, что нам очень не нравилось. Зимою будили нас к заутрени, к которой в особенности я всегда лениво вставал, за что нередко оставался без утреннего чаю. ранней литургии мы постоянно всегда бывали, где, по обычаю, подавались две просфоры: одна за здравие, другая за упокой и с громадным поминанием».
«Круг жизни лета или года мы проводили следующим образом.
Начнем с великого поста.
Первый день нас будили к заутрени. Приходя от оной, мы отправлялись в школу. У часов и вечерни мы не бывали. В этот день мы почему-то приходили домой кушать, но чаю (утром) нам не давали.
Вечером, когда мы приходили из школы, в этот день все ощущали головную боль. Когда мы собирались к чаю, то на столе были мед и изюм и смоквы (инжир). Изюм быль двух сортов, и мы преусердно подсаживались к нему - Высказывание о жизни). В эти дни не давалось заповеди сколько пить чаю, и мы, пользуясь разговорами, усердно пожирали находящееся на столе...
Матушка обычно во всю первую неделю кушала единожды, зато стол довольно сытный, почти вовсе не постный. Сухари с квасом, редька, грибы белые маринованная и черные шармованные и два блюда: горох и щи. Вечером был суп картофельный или рисовый, потом какое-то тесто соложенное и каша сладкая. Фруктов никаких не давалось до самой субботы и ничего сладкого.
Субботы мы ожидали с величайшим нетерпением, в которую пеклись блины и делалась грибовая икра.
Мы отправлялись в школу сытые и все время дремали. А если кто дозволить себе за блинами шалость, тому давались блины не с маковым маслом, а с конопляным, от чего прозвали (их) „зелеными блинами“.
Конечно, попавший под опалу не мог есть без привычки, а довольствовался чем успел прежде. Во все воскресные дни великого поста мы ходили ко всем службам церковным.
К вечернему чаю мы собирались все вместе, за которым нам давали орехов грецких, миндальных и простых, а иногда делалось миндальное молоко, которого я ожидал как праздника».
«Со второй недели утром рано начинался чай и по обычаю хождение в школу. Обед и ужин всегда с маслом, кроме среды и пятка. Нередко на второй неделе нас заставляли говеть вместе с матушкою и уже тогда мы неопустительно ходили ко всем службам. Из школы к часам ходили в церковь Благовещения, а в среду и пяток в свою приходскую церковь св. Екатерины.
В пятницу после обедни в школу не ходили. Когда приходили прощаться с отцом, он допускал грубые высказывания
давал нам наставление, которое можно назвать скорее бранью: все бывшие шалости вспоминались в подробности. В нашем приходе был священник Иоанн Мелио-ранский, наш же туляк, которого мы уважали и любили.
Пришедши от исповеди, по окончании всех служб, кушать нам не давали. Чай мы пили с условием, в какую-нибудь будущую среду или пятницу не пить чаю, ибо нам казалось, что мы не вытерпим. За исповедь мы давали священнику по рублю серебром.
Я обыкновенно старался исповедываться утром, и священник не тяготился этим. Приобщались мы все у ранней литургии, (при чем - Высказывание о жизни) много ставили свеч к образам и обычно полагалось бутылка вина и пять просфор в алтарь. Мы все становились на левый клирос, где не было певцов, а только одни причастники. Это делала матушка для того, чтобы лучше выслушивать службу.
По приобщении святых Таин, если была поздняя литургия, матушка оставалась, а мы уходили, чтобы застать отца, когда он не ушел по делам. Пришедши домой и напившись чаю, дожидались матушку.
В этот день нам масляного почти ничего не давали, опасаясь, как бы, после недельного поста, не было дурно. В этот день нас заставляли читать что-нибудь из божественного Писания, и день этот проводился особенно благоговейно».
Очерк жизни и деятельности игумена священно-архимандрита Макария Сушкина - ред и доп. портал Высказывания о жизни
(Житие этого афонского старца публикуется впервые)