Очерк жизни Макария Сушкина: Были барышни очень красивые, с которыми танцевать приходилось и танцевать
Между матерью и сыном еще более тесное сближение установилось после совместной поездки в Киев в июне месяце 1847 года. После этой поездки Михаил Иванович сделался положительным любимцем своей матери, влияние которой на него с этого времени стало особенно заметно.
Михаил Иванович не раз уже бывал в Киеве, и все святыни для него не были новостью, но никогда он не выносил из своей поездки столь сильного, столь разнообразно-глубокого и назидательного впечатления, как в эту поездку.
Благочестивая Феодосья Петровна не только усердно молилась у мощей святых киевских угодников, обозревала достопримечательные святыни города, но и обратила должное и серьезное внимание на тех лиц, которые предстоять этой святыне, на их жизнь и подвиги.
Она обошла всех известных между монахами духовников, посетила затворников и у каждого из них спрашивала о благочестивой : «Как можно спастись в мире? Как нужно жить, чтобы угодить Богу?» — ( и т. п. )
На свои несуетные вопросы из уст печерских старцев она слышала в ответ простую, нехитростную, но любовную, исходящую от глубины души, много уже боровшейся со страстями, речь, которая обаятельно действовала на ее сердце.
Юноша сидел безмолвно. С благоговением и священным восторгом издали он внимал этим речам и радовался, что ему, наконец, удалось лицом к лицу видеть ту жизнь, о которой он знал лишь по книжкам и видеть которую он пламенно желал еще в 14-летнем возрасте.
Мать и сын уходили oт этих старцев взволнованными и долго между собою делились впечатлениями, вынесенными из этих посещений и бесед. Не упускала случая при этом набожная Феодосья Петровна поговорить сыном и о том любимом предмете на тему, что монашеское житие — ангельское (выделение портала ), что в мире человеку спастись трудно, что жизнь мирская — одна суета и целый ряд беспокойств, что спасение только возможно здесь, в монастыре где царствуют мир и тишина и братская любовь.
Эта одушевленная и искренняя речь любящей и любимой матери глубоко действовала на впечатлительную душу Михаила Ивановича, трогала самые живые чувствительная струны его сердца и поднимала со дна его знавомые давнишния тайные желания, и только лишь цветущая молодость, прелесть неизведанной еще манящей впереди своими чарующими прелестями жизни мешали юноше произнести навертывающияся на язык слова: «маменька, благословите меня идти в монахи»…
От зоркого глаза Ивана Дионисьевича не ускользнуло настоящее сближение жены с сыном, а также и то, какое влияние оказывается на его сына со стороны матери. Как коммерческий человек в полном смысле этого слова, он вовсе не желал лишиться такой нужной ему рабочей силы, какой уже стал Михаил Иванович в описываемое время.
Что же касается монашества, то, будучи на самом деле сыном церкви и даже пожалуй человеком набожным, к монашескому чину особенного благоволения он не питал, а чтобы кто-нибудь из его сыновей сделался монахом — он и слышать не хотел.
Вот поэтому-то Иван Дионисьевич порешил в душе положить предел указанному сближению матери с сыном и отдалить их друг от друга. По принятому обычаю, после объезда ярмарок, Михаил Иванович в 1850 году поехал к предстоящей Пасхе домой для свидания с родителями.
Здесь в конце Пасхи Иван Дионисьевич предложил сыну подумать о женитьбе. Подобное предложение застало сына врасплох. Он смутился и «просил сроку неделю» на размышление, так как он не имел в виду ни одной подходящей для себя невесты. Говорить, что Михаил Иванович не думал о невестах — нельзя.
«Ну и о невестах думал, — признавался на Е. Леонтьеву, — и были барышни очень красивые, с которыми танцевать приходилось и танцевать я быль не прочь»; но остановиться на этих барышнях, прибавим от себя, с более серьзной мыслью, он и не думал, так как «мечта о монашестве, — по словам того же К. Леонтьева, — не оставляла его посреди коммерческих хлопот и всяких мирских развлечений».
Не удивительно поэтому, что, и после недельного размышления, он ни к чему не пришел в своем решении, не приготовил никакого ответа и на вторичный вопрос отца он прямо жениться «отказался еще на год».
Может быть, настоящий отказ и не был бы принять в резон, но наступило время ехать на ярмарку в Старый Оскол, и Михаил Иванович, за неимением другого верного человека, должен был отправляться к своей обычной деятельности. Иван Дионисьевич таким образом, естественно, не мог настаивать на своем предложении.
Но поездка в Старый Оскол неожиданным образом решила для Михаила Ивановича бесповоротно существенный вопрос жизни, который не разрешил бы он наверное даже и после года размышлений.
Очерк жизни и деятельности игумена священно-архимандрита Макария Сушкина - ред и доп. портал
(Житие этого афонского старца публикуется впервые)
Первая часть
и и в школе
Очерк жизни
, а у вас нет
Очерк жизни Макария Сушкина:
Очерк жизни Макария Сушкина:
и Пасху
Очерк жизни Макария Сушкина:
Очерк жизни Макария Сушкина: Старец Макарий
Очерк жизни Макария Сушкина: вступление «в коммерчески круг»
Очерк жизни Макария Сушкина: а я скорбел
на каждом шагу
Очерк жизни Макария Сушкина: «Изящно одетый юноша и просто писанный красавчик»
Ну, братец мой, вот этого я уже от тебя не ожидал!
девственными — ангелы Божии радуются на небесах и невидимо летают над брачным ложем их
